В настоящее время в исторической научно-исследовательской среде идет весьма активная и плодотворная работа по выявлению и изучению ранее недоступных источников по истории Украины советского периода. На повестке дня стоит вопрос о введении в широкий научный оборот круга источников, изучение которых способствовало бы появлению принципиально новых подходов к освещению уже традиционных проблем отечественной историографии советского периода.
Документальные свидетельства о деятельности правоохранительных органов Украины в первой половине 30-х годом (а к ним в первую очередь относятся такие ведомства, как прокуратура, рабоче-крестьянская милиция и территориальные подразделения ГПУ республики) условно можно объединить в следующие группы источников:
- Группа «А» — Постановления, инструкции, циркуляры, распоряжения вышестоящих инстанций в адрес местных правоохранительных органов.
- Группа «Б» — Переписка правоохранительных органов.
- Группа «В» — Обвинительные заключения, следственные дела, меморандумы по следственным делам, акты прокурорского реагирования.
- Группа «Г» — Спецсообщения, спецсводки и иные информационные документы, шедшие из облотделов ГПУ в адрес прокуратуры, партийных и советских органов.
- Группа «Д» — Отчеты прокуратуры республиканским органам о работе по надзору за деятельностью ГПУ.
Обратимся к участию правоохранительных органон и претворении в жизнь аграрной политики ВКП(б). Так, 23 апреля 1932 года было принято постановление ЦК ВКП(б) “О мерах борьбы с хищениями хлеба», а 7 мая 32-го г., как адекватная реакция на вышеуказанное постановление, всем областным прокурорам была направлена директива за подписью Генерального прокурора Украины «Про боротьбу крадіжкою хліба». Отмечалось, что дела подобного рода следует рассматривать в судах вне очереди, а при необходимости в показательном порядке.
Весьма интересным представляется рассмотрение директивы прокуратуры республики от 8 мая 32-го г. «Про відповідальність за самоправне розбирання суспільної худоби». 26 и 28 марта 32-го г. ЦК ВКП(б) принял постановления о недопустимости принудительного обобществления скота. За время, прошедшее с момента опубликования указанных постановлений, возникла реальная угроза существованию единого колхозного стада Украины, что, в конечном итоге, вело к подрыву монополизма колхозов в сельском хозяйстве республики. Директива требовала от Днепропетровской прокуратуры решительно привлекать к ответственности всех, кто агитирует колхозников за возвращение крупного рогатого скота в индивидуальное пользование. Считалось, что подобная агитация является контрреволюционной деятельностью.
Следует особо остановиться на деятельности органов ГПУ республики по выполнению постановления Совета Народных Комиссаров Союза «О запрещении продажи хлеба нового урожая до 15-го января 1933 г.». Данное постановление было принято в угоду интересам центрального руководства для улучшения положения с хлебозаготовками в основных житницах страны. Продажа хлеба за границу, с целью получения валюты, приобрела широкий размах в годы проведения индустриализации. Между тем, трудности с хлебозаготовками в предшествующие годы отнюдь не давали центру гарантий в том, что хлеботорговые обязательства Союза в 32—33 гг. будут выполнены. 29 сентября 32 г. всем начальникам областных отделов ГПУ был разослан циркуляр ОГГГУ Союза, согласно которому всякая торговля зерном и мукой на рынках запрещалась. Циркуляр Главного управления рабоче-крестьянской милиции Украины предписывал органам милиции совместно с областным отделом ГПУ проводить изъятие хлеба и муки у торгующих граждан и сдавать хлеб в ближайшие пункты «Заготзерна» и «Союзмуки», колхозников привлекать к товарищескому суду с возможным исключением из колхозов, единоличников же — к административной ответственности. Требовалось использовать агентурную сеть с целью выявления источников производства печеного хлеба, предназначенного для продажи. Особое внимание уделялось пресечению деятельности спекулянтов-перекупщиков. По этому вопросу милиция должна была контактировать с экономическим отделом областного отдела ГПУ.
В Днепропетровском государственном областном архиве сохранились документы, раскрывающие деятельность правоохранительных органов по «ликвидации кулачества как класса». Прежде всего, это распоряжение прокурора ГПУ Украины от 4-го апреля 1932 г. об усилении борьбы с контрреволюционной деятельностью кулачества, в котором указывал что расправу с кулаками необходимо вести путем арестов и выселения. Дела кулаков должны были рассматриваться через судебные тройки ГПУ Украины, что же касается задержанных кулаков-беглецов, то их дела отсылались для при нятия окончательного решения на Особое Совещание.
Заслуживает внимания и постановление ВУЦИК, принятое в июне 1932 г. «О порядке рассмотрения жалоб спецпереселенцев». Данным постановлением устанавливался следующий порядок рассмотрения жалоб: повсеместно на территории республики создавались тройки в составе члена президиума облисполкома (председатель), ответственного работника облотдела ГПУ и облпрокурора. Решения тройки оформлялись не от имени тройки, а от имени облисполкома. Что же касается рассмотрения жалоб, то подобная миссия возлагалась на органы ГПУ.
26 августа 32 г. была издана инструкция «Об организации судебной ссылки без принудительных работ, высылки и учета, надсмотра над ссыльными». Согласно инструкции центральным органом, осуществлявшим высылку и надсмотр ссыльными, считалось Главное Управление рабоче-крестьянской милиции Украины. Непосредственную организацию работы вело специальное подразделение — Отдел Административного надзора и внешней службы, который курировал по данному вопросу областные управления милиции, а те в свою очередь — участковых инспекторов.
В ноябре-декабре 1932 г. состоялась переписка между Генеральным прокурором Украины Поляковым и ответственным работником Днепропетровской прокуратуры Гецом. Поляков требовал от Геца организовать один-два показательных процесса, для мобилизации сил парторганизации на борьбу с “опортунізмом і контрреволюційним саботажем”. В ответе Геца содержатся весьма красноречивые,факты, характеризующие состояние дел в аграрном секторе Днепроцетровщины: «Пятихатский р-н, колхоз имени Сталина. Руководство колхоза — Н. Дзюман, С. Буряк, оба кандидаты в члены КП(б)У, арестованы и обвинены в том, что утаивали от сдачи государству хлеб, раздавали его крестьянам. Областная сессия выездного суда приговорила Дзюмана к расстрелу, Буряка к 8-ми годам лишения свободы. Чубаровский р-н, Гайчурский элеватор. Арестованы: руководство элеватора, рядовые работники. Обвинение: приемщики зерна выписывали накладные, сбывали зерно спекулянтам, искусственно занижали качество зерна.
Криворожский р-н, с. Широкое. Арестованы: зам. председателя сельсовета, секретарь сельсовета, статистик, по обвинению в разбазаривании среди, населения села хлеба.
Ново-Троицкий р-н, совхоз «Червоний Перекоп», член КП(б)У Бурдунюк и комсомолец Семиконенко скрывали запасы зерна в ходе хлебозаготовительной кампании».
В результате усилившихся репрессий люди вымирали с голода, о чем красноречиво свидетельствуют документы: «О случаях людоедства в Александрийском, Пятихатском, Синельниковском р-х Днепропетровской области:
Александрийский р-н, 28 марта 33 г. на хуторе Красная – Пахаревка Михайловского сельсовета в квартире Калиниченко Н.Т. обнаружена голова и жареные куски мяса восьмилетнего сына. Арестованная показала, что убийство в ее отсутствие совершила 11-летняя дочь Ефросинья. Последняя же объяснила, что убийство она совершила совместно с матерью, и труп съеден ими вместе с сестрами Анастасией 20-ти лет и Харитиной 13 лет. Калиниченко Н.Т. 42-х лет, в 1932 г. исключена из колхоза и оставлена мужем с 5-ю детьми, в возрасте от 3-х до 7-ми лет, из коих, на протяжении последнего года, трое умерли. Наружный вид Калиниченковых — дегенеративный. Устанавливается их умственное состояние, после чего дело будет передано на Судебную тройку.
Пятихатский р-н. В ночь с 30 на 31 марта сего года в селе Александровка 80-ти летний старик зарубил 12-ти летнего мальчика, который попросился у него переночевать, туловище и голову зарыл в сарае, а конечности приготовил к употреблению в пищу.- По непроверенным данным над ним был учинен самосуд. На место преступления был командирован оперативный работник ГПУ.
Синельниковский р-н. В селе Елизавето-Хорошево 17-ти летняя Самохина Анна, оставшись со своей 4-летней сестрой Надеждой, которых родители оставили на произвол судьбы, приблизительно месяц назад задушила спавшую сестру, 4-х летнюю Надежду, и на протяжении пяти дней питалась ее трупом. Самохина Анна умственно слабо развита. По окопчании следствия дело будет передано на суд тройки.
В селе Раздоры раскулаченная Носач Ф. совместно с дочерьми, Матреной и Харитиной, 31 марта 1933 г. вблизи хутора Возвратный нашли труп молодой женщины, которым был ими принесен домой, порублен на части и приготовлен для пищи, но тут же были настигнуты случайно пришедшим представителем сельсовета. Установлено, что семья Носач недавно съела так же труп умершего их ребенка».
Следует особо остановиться на достоверности приведенных выше документальных свидетельств. В самом деле, насколько данная информация соответствовала реальному положению дел. На наш взгляд, информацию, содержащуюся в документах, условно можно разбить по уровню достоверности на два момента:
Первый. Информация фактологического характера -случаи канибализма, численность заключенных, незаконные аресты, массовые избиения колхозников и членов их семей — несет в себе определенную (а в ряде случаев и довольно высокую) степень достоверности.
Второй. Информация о наличии каких-либо крупных контрреволюционных организаций, ставящих своей целью свержение советской власти и реставрацию капитализма, учитывая ее ярко выраженный идеологический аспект, заслуживает при изучении известную степень скептицизма.
Однако, подобного рода документы могут быть активно привлечены для разработки темы о механизме самого процесса фальсификации указанных явлений.
В целом же информация правоохранительных органов, будучи строго засекреченной, узкоспециализированной и лимитированной, представляет собой, но нашему мнению, большой интерес для исследователей, занимающихся историей Украины советского периода.
Козорог С.Б., студент істфаку ДДУ; Ченцов В.В., співробітник УСБУ по Дніпропетровській обл.
Джерело: Скарбниця ріднокраю. — Дніпропетровськ: «Дніпро», 1993. — 132 с.
